Источник — журнал Театр+, март 2021 года
Беседовала Надежда КОКАРЕВА
МОЛОДЕЖНЫЙ ТЕАТР НА ФОНТАНКЕ ВСЕГДА АССОЦИИРУЕТСЯ С МОЛОДОСТЬЮ УЖЕ ТРИ ГОДА ЭТОТ ТЕАТР ВОЗГЛАВЛЯЕТ ОЛЬГА НИКОЛАЕВНА РОМАНЕЦКАЯ, АКТИВНЫЙ РУКОВОДИТЕЛЬ, ИЗ ГЕНЕРАЦИИ ТЕХ МОЛОДЫХ ТЕАТРАЛЬНЫХ МЕНЕДЖЕРОВ, ЧЬЕ ЛИЧНОСТНОЕ СТАНОВЛЕНИЕ ПРИШЛОСЬ НА ПЕРЕЛОМНЫЕ ВРЕМЕНА, И ПОЭТОМУ ОНИ УСПЕЛИ ВПИТАТЬ ЛУЧШЕЕ ИЗ ПРОШЛОГО, НО НЕ БОЯТСЯ ЭКСПЕРИМЕНТИРОВАТЬ И СМЕЛО СМОТРЯТ В БУДУЩЕЕ
— Когда театр возник в вашей жизни?
— Довольно рано. Когда мне было девять лет, я пришла заниматься в театральную студию «Форте» под руководством Татьяны Ивановны Голодович, ученицы Игоря Владимирова. У меня было недетское детство: многочисленные выступления, участие в телевизионных передачах, начиная от «Петербургского ангажемента» и заканчивая фильмом «Окно в Париж», в котором я снималась ребенком. Когда наступил момент принимать решение, куда идти после школы, я испугалась. Наверное, если бы я попыталась пойти в артисты, то поступила: я — творческий, зажигательный, экспрессивный человек. Да и подготовка была хорошая.. Но Татьяна Ивановна мне посоветовала пойти на курс «менеджмента исполнительских искусств» при театроведческом факультете. На первом курсе я попала на практику в Театр комедии, а потом пошла туда работать, и за одиннадцать лет прошла путь от билетера до старшего администратора. Десять лет назад меня пригласили в Молодежный театр на Фонтанке на должность заместителя директора, а после смерти прежнего директора, Лилии Анатольевны Семеновой, Семен Яковлевич Спивак настоял на том, чтобы я заняла пост директора. Третий сезон работаю в этом качестве.
— Вы не жалеете, что предпочли административную работу творческой? Проявляется ли сегодня актерская сущность?
— Напротив, я очень рада, что сделала такой выбор. Прекрасно понимаю, как много акте ров сейчас без работы, а быть в этой профессии третьей в пятом ряду мне никогда не хотелось... Актерская сущность, творческая моя натура, сейчас чаще мне помогает в работе. Но иногда и мешает — ведь я поневоле смотрю на многие проблемы изнутри... Вот и приходится перед принятием некоторых решений прислушиваться к себе не только как директору, но и к артисту в себе. И, знаете, это только кажется, что директор лишь деньги считает. У нас в театре очень много творческих проектов, в которых я принимаю непосредственное участие. Ну, а процесс развития театра, которым я занимаюсь, — это вообще сплошное творчество, креатив...
— Что помогает в работе?
— Конечно, мне помогает то, что я прошла путь «от низов» — от билетера до директора. Я перепробовала все: продавала билеты, помогала на гастролях костюмеру, собирала яблоки в спектакле «Влюбленные» и переодевала Сергея Барковского для финала.
— Вы «и швец, и жнец, и на дуде игрец»?
— Получается так. Я считаю, что хороший администратор обязан уметь все. Он должен принимать решения и, если нужно, своими руками его выполнить. Если нужно в срочном порядке пойти помыть пол или поменять лампочку, я пойду и сделаю это, несмотря на то, что я директор.
— Вы руководите театром уже третий сезон. Как вы себя ощущали на старте?
— Честно говоря, первый год я не была уверена, что сделала правильный выбор и стала директором, несмотря на большую поддержку Семена Яковлевича Спивака и на то, что мы сумели выпустить тогда три спектакля за сезон. Хотя я прежде и занималась в театре многим, в том числе, продажами, рекламой и продвижением, но никогда не отвечала за выпуск спектакля полностью, не занималась финансами. Другая сложность была в том, что из-за изменения моего статуса, изменились и личные отношения со многими в нашем коллективе. Порой на плаву держала только работа, выпуски тех трех спектаклей. Я понимала, что всё не зря, и старалась получать удовольствие от каждой выполненной задачи.
— А что нового удалось делать в театре, кроме спектаклей?
— Я считаю своей заслугой все праздники, которые мы проводим в Измайловском саду. Это была идея Лилии Анатольевны, мне удалось ее развить. Мы придумали историю о Петербургском ангеле и связали ее с Молодежным театром, сделали это абсолютно легально, получив разрешение у автора скульптуры Романа Шустова, который, увы, ушел прошлой весной из-за ковида. Мы сделали новый сайт и достаточно интересно себя проявили в онлайне во время пандемии.
— Вы работает в тандеме с художественным руководителем театра Семеном Яковлевичем Спиваком. Как сложились ваши отношения?
— Мы изначально договорились, что все проблемы решаем «на берегу», не оставляем недоговоренностей, садимся и разговариваем. Он главный, а я стараюсь делать все, чтобы у него все получилось. Для меня это основная задача, чтобы он мог репетировать, мог создавать спектакли. Он меня слышит, и я его слышу. Семен Яковлевич часто говорит, что «оптимальное решение — это ре- шение, при котором страдает минимальное количество людей». И я стараюсь руководствоваться тем же принципом.
— О чем вы мечтаете?
— Я мечтаю о «Золотой маске», о полноценных гастролях в Москве. Мечтаю выпустить в ближайшее время спектакль «Кабала святош», где будет замечательный артистический ансамбль. Как любая женщина хочу, конечно, чтобы и в личной жизни все было хорошо.
— Что такое для вас Молодежный театр сегодня?
— Это мой дом. Это мои люди. Это не работа, а жизненная история, которая мне необходима. И мне хочется, чтобы она не заканчивалась. Театр-дом — это важное понятие, определяющее мою жизнь сегодня.