АНДРЕЙ НЕКРАСОВ В ГОСТЯХ «РАДИО РОССИИ»

Андрей: Здравствуйте, Татьяна. Я пишу стихи не для того, чтобы попасть в хрестоматии для девятого-десятого класса. Просто избавляюсь от лишних мыслей. Ведущая: Выговариваетесь. Андрей: Я скажу так: когда в квартире бардак, начинаешь делать уборку. И на душе легче становится. И то же самое со стихами: когда все свои беспорядочные мысли выстраиваешь в столбики, и хорошо если еще получается их небанально зарифмовать, то тоже немножко легче становится. Я считаю стихи – это не рифмование слов. Это немного более широкое понятие. Ведущая: Вы привели удачный образ. Это действительно значит освобождаться от всякого хлама и в то же время приводить в порядок и мысли, и чувства. «Когда б вы знали, из какого сора растут стихи…». Насколько Анна Андреевна Ахматова точно сказала. На самом деле, они растут из чувства, переживаний, любви, нелюбви, ненависти, предательства, верности. Из чего только не растут. Я держу в руках маленький сборник Андрея Некрасова «Другое ощущение». И точно также называется поэтический вечер Андрея, который пройдет в рамках проекта «Артист. Другая мечта» - нового проекта, который проводит Молодёжный театр на Фонтанке. Андрей: Я хочу заранее попросить прощения за тавтологию в названии афиши, потому что не мог поменять концепцию. Это своего рода день рождения книжки, которая называется «Другое ощущение». А у театра такой проект. Мы не согласовывали, поэтому так вышло, за что я уже получил по голове. Ведущая: За что? Андрей: Говорят: «Ты что, не мог иначе назвать свой вечер?». Я говорю: «Не мог». Я просто считаю, что мы должны научиться получать другое ощущение от современных стихов. Потому что, конечно же, есть понятие классики и любимых поэтов. Многие, даже мои знакомые, говорили, что нет сейчас современной поэзии. Ведущая: Немножко есть все-таки. Андрей: Просто мы другое ощущение получаем от современной поэзии. Ведущая: Вы знаете, я, наверное, консерватор. Я немало уже живу на свете и немало стихов прочитала: и хороших, и плохих. Вот ушёл кумир моей юности, последний из великих мастеров слова, могикан. Я их, кстати, и видела всех и слышала вживую. Имею в виду, конечно, Евгения Александровича Евтушенко. Видела и была у Ахмадулиной, Вознесенского, Акуджаву и Роберта Рождественского, который умер раньше всех. Андрей, у меня такое ощущение, что от стихов может быть только два ощущения: хорошие стихи и плохие. Андрей: Может быть. Согласен. Ведущая: Я понимаю, что это очень тесные рамки для стихов. А с другой стороны, - они очень широкие, если у тебя есть вкус, чувства. Либо мурашки бегут, либо нет. Точно также как от игры на сцене, спектакля. Андрей: Само собой. Это либо работает, либо не работает. На уровне души что-то происходит. Ведущая: Трогает или не трогает. Хотя тут ведь еще дело того, как ты устроен. Есть ли созвучие. Андрей: Абсолютно индивидуальная вещь. Ведущая: Я восхищаюсь Бродским. Cчитаю его великолепным мастером, но меня тот же Рубцов трогает во много раз сильней. Понимаете, о чём я? Андрей: Мандельштам. Ведущая: Или Мандельштам. Андрей: Это вообще какая-то магия. Ведущая: На луне не растет Ни одной былинки; На луне весь народ Делает корзинки — Из соломы плетет Легкие корзинки. На луне полутьма И дома опрятней; На луне не дома — Просто голубятни; Голубые дома — Чудо-голубятни. Вы же участвуете в поэтических битвах. И даже победителем были. Прочтите что-нибудь свое в ответ на это мандельштамовское. Андрей: Именно мандельштамовской стилистикой? Ведущая: Да, ответьте мне. Андрей: За глаза твои застрелиться б! С ветки яблоком упасть переспелым! Я давно таким не был смелым, Чтоб без спросу по ночам сниться. Хоть свинец мне в грудь, хоть олово! Без тебя в постель - как в траншею! Я - влюблённый в тебя по шею, Потому что потерял голову! Ведущая: Очень хорошо. Вы же с детства пишите стихи? Андрей: Нет. Ведущая: А так написали в интернете. Иногда там пишут удивительные вещи: про рост, личную жизнь, про все что угодно. Андрей: Вот это очень интересно. Мне бы даже самому послушать. Ведущая: Но это ведь правда, что вы костромской парень. Родились в замечательной деревне с замечательным названием Спас. Это даже не деревня. Это село Вохомского района Костромской области. А закончили семёновскую школу. Это же хохлома золотая, я правильно понимаю? Центр удивительного промысла земли русской. Обожаю я всё это. Там люди особенные: они все овеянные этой золотой хохломой. Андрей: Мне кажется, это миф. Ведущая: Нет уже золотой хохломы? Андрей: Расформировали совхоз, закрыли больницу и сельсовет. Ведущая: Да вы что? Андрей: Река обмельчала еще при мне. Я там не был 13 лет. Планирую летом туда съездить, если получится. Ведущая: Ну как же вы могли? У вас же там родители. Андрей: У меня бабушка там, маму мы перевезли в Кострому. Потому что от Спаса до Костромы еще 600 километров. Ведущая: Тем более – бабушка там. Андрей: Ну вот видите. Всё никак не получается. Ведущая: Я поняла, о чём вы. Я даже нашла стихи. Вот тут я не готовилась, просто почувствовала, что это об этом. В моем маленьком городе: перестали Ходить электрички и грузовые составы. Рельсы гниют, несмотря на то, что из стали. В заскорузлых пивных Не меняются даже столы! На районе: еще больше сутулятся пацаны, Коротая время с весны до осени! Моя вечная молодость - с ревматизмом и проседью, Не находит себе цены. Это о ваших местах… Андрей: Это уже больше городские стихи, чем деревенские. Ведущая: Да про деревню-то еще горше можно написать. Андрей: Хотите, я прочитаю про деревню? Ту, которую я не вычеркнул, а оставил в своей памяти. Татьяна: Давайте. Андрей: Это такая экспериментальная вещь. Она больше даже похожа на рассказ. Мы с дедом играем в "Пьяницу" Уже довольно давно. (Он - отчим моего отца). На заборе окуни вялятся, Кошке Муське на них всё равно - Выпросила у бабушки холодца. Осенью я пойду в школу, Мама купила школьный костюм, Только, вот, нет ботинок... А пока на мне выгоревшее поло, В зубах - застрявший изюм И несколько вязких чаинок... Отец вырезает складенчиком Узоры на трости для деда, Мама ест вишню, косточками пуляет в меня. По большому счёту все бездельничают, Время - после обеда - Разгар дня. За калиткой слоняется Женька, Шепеляво свистит - Ему вчера выбили зуб, - Чешет ссадины на коленках, Он не знает обид, Зовёт на пруд. Пёс Мишка сидит на цепи и бесится Из-за жары, блох и Муськи. Все загорают. Мы с Женькой дразним своих старших сестёр. Папа умрет через четыре месяца, Об этом ещё никто не знает... И я убегаю на пруд - купаться и жечь костёр. Ведущая: Да, другое ощущение. Это Тургенев. Можно я вам комплимент сделаю? Андрей: Спасибо! Ведущая: Ну вы помните стихи в прозе? Или проза в стихах. Что-то среднее между белыми стихами. Андрей: Вот поэтому для меня поэт это не тот, кто рифмует слова. Для меня поэт - это кинорежиссёр, который снимает хорошее кино; человек, который делает мебель из дерева. Ведущая: Пришвин - это поэт, хотя писал прозу. Поэт совершеннейший и удивительный. Или Юрий Козаков. Андрей: Великий Юрий Казаков! Ведущая: Слушайте, мы с вами похожи! Великий Юрий Казаков, «Северные дневники». А Ширгин? Андрей: Да. Мне про Казакова очень нравится один фильм «Послушай, не идет ли дождь», где Козакова сыграл Алексей Петренко. Какое кино... И как-то все это сошлось. Ведущая: Да, я видела этот фильм. Андрей: Я рыдал, когда смотрел. Ведущая: Вы же тоже в кино играете? Андрей: Периодически. Ведущая: То какого-то курсанта немецкой школы шпионов, то полицейского в «Прощай, “макаров”», в «Литейном», «Легенде для предателей», «Дознователе», в «Патруль. Васильевский остров, «Клинаре». Это все проба пера. Андрей: Это все эпизоды. Серьёзные работы ещё в производстве. Это эпизоды на уровне студенчества. Я не знаю, можно ли говорить? Да, наверное, можно. Уже во всех СМИ пишут, что весной должен выйти фильм «Моё счастливое завтра». Он в производстве. Но мы все его ждём. Неизвестно, когда он выйдет. Там герой и не бандит, и не милиционер, а физик. Ведущая: Я прочла крошечную мини-рецензию. В криминальной драме «Наше счастливое завтра» у вас одна из главных ролей. Вы играете Владлена Хромова – подающего большие надежды молодого физика, мечтающего о космосе. Там описывается тридцатилетний период с 1963 по 1993. Можно сказать золотое космическое время. Очень интересно пересекаются судьбы главных героев: и любовь, и несбывшиеся надежды. И, кстати, вы написали к этому фильму стихи. Андрей: Да. Мы решили сделать такую вещь: так как 60-70 годы - война физиков и лириков… Ведущая: Это не война, это соперничество. Андрей: Да, соперничество. Тем более физики – это еще больше лирики, чем кто либо. Мы решили в одном человеке совместить то, что он физик, работающий на космос, но и пишет стихи. И от этого его разрывает изнутри. Ведущая: А роль вам понравилась? Первая большая серьёзная роль. Андрей: За это большое спасибо режиссёру Игорю Копулову. У нас с ним очень тёплые отношения. Ведущая: Как он вас высмотрел? Андрей: Он меня нашёл в интернете сначала как поэта. Ведущая: Ему понравились стихи? Андрей: Да. Говорит: «А, он еще и артист…» Он мне сначала дал эпизод в «Одессите», потом роль участкового в «Ленинград-46», а потом большую роль. Мы пробовались, утверждали все с каналом, продюсерами. И так получилось, что я прошёл. Ведущая: А вы мечтали когда-нибудь стать космонавтом? Андрей: Как любой пацан мечтал в детстве. Тем более, деревенский пацан. Ведущая: Сейчас немодно мечтать о такой профессии. Андрей: Сейчас про космос снимают много страшных фильмов. Ведущая: Помню, когда я еще под стол пешком ходила… Больше такого восторга вселенского, человеческого, не видела, когда Юрий Алексеевич Гагарин полетел в космос. Все бежали из домов, падали из окон, чтобы присоединиться к этой толпе, которая просто бежала. Андрей: Это добротание массовое. Ведущая: И кричали: «Наш парень в космосе! Юрка!» Мальчишки через одного мечтали, если не космонавтом, то хотя бы быть поближе к небу и звёздам. А сейчас другие мечты. Андрей: Сейчас все какие-то более практичные. Ведущая: Банкирами все хотят быть. Главное – хотят быть богатыми. Андрей: Вот на артистов, говорят, раньше даже был больше конкурс. У нас, когда я поступал, было где-то чуть больше ста человек на место. Ведущая: Это когда вы поступили в мастерскую? Андрей: К Семёну Яковлевичу Спиваку в 2009 году. Но это уже была пятая попытка поступить в театральный институт. Ведущая: Вы до этого много куда поступали и даже закончили. Например, ПТУ. Потом культпросвет училище. Вот в этом смысле вы похожи с Димой Быковским, который перепробовал десяток профессий. А вы – и печник, и электрик, и столяр, и плотник. Андрей: В общем да, я там хапнул. Ведущая: Хлебнул? Андрей: Да. Ведущая: Радости? Андрей: Не знаю. Думаю одновременно и радости, и разочарования. Ведущая: И чего, больше не взвешивали? Андрей: Как все это перемешано. Ведущая: Но это же опыт. Андрей: Да, это, наверное, тот самый сорт, из которого стихи. Ведущая: И более того, я думаю, поэтому вы знаете, как сыграть китайского столяра. Вы же играете его? Андрей: Да. Ведущая: Знаете, как сыграть того же печника. Андрей: Тот печник, которым я работал на заводе, не совсем тот, которого вы имеете в виду. Это печник, который упаковывает бутылки с газировкой в полиэтиленовую упаковку. Ведущая: Это что, тоже печник? Андрей: Да, он печником называется. У меня сейчас мысли, что я много времени потерял. Но, как вы сказали, - это опыт. Поэтому не совсем зря. Ведущая: Как говорит мой любимый Дмитрий Евгеньевич Быковский: «Это же всё в копилочку мне было. Я знаю, как люди живут, как их сыграть». Андрей: Он же тоже пишет песни, выступает. Ведущая: Я подозреваю, что вы актер театра в первую очередь. Вас же всё-таки Семён Яковлевич Спивак, бесконечно уважаемый мною народный артист России, художественный руководитель и режиссёр Молодёжного театра на Фонтанке, принял. Удивительный человек. У него тоже другое измерение и ощущение. Он мало того, что принял вас, так еще студентом пригласил играть в некоторых спектаклях в театре. Конечно, театральный послужной список у вас гораздо солиднее, чем в кино. Другое дело, что театр денег не приносит, известность. Андрей: Как это? Приносит. Ведущая: А вот стоит засветиться в одном каком-нибудь могучем, образно говоря, сериале, если он большой и длинный, и все, - тебя знает вся страна. Та, которая смотрит сериалы. А в театре сыграй хоть Гамлета, то тебя знает узко ограниченный круг интересующихся театральной жизнью людей. Андрей: Вы знаете, для меня важнее стать не известным артистом, а хорошим. Ведущая: А одно другому противоречит? Андрей: Нет, если еще есть и то, и другое. Ведущая: Янковский, например, или Обдулов. Андрей: Очень много замечательных и известных артистов. Почему известных – потому что великие артисты. Сначала хорошим, а потом известным. Потому что страшно стать известным и быть пустышкой. Ведущая: Вы сказали, что много времени потеряли. Это потому что искали и не знали, где ваше счастье? Андрей: Я пробовал везде. Два раза пробовал в Ярославский театральный, три раза в нашу академию. Ведущая: Ярославский - это же альма-матер театров. Там родился театр Волкова. Андрей: Да, рядом с Костромой. Там тоже меня не взяли. Ведущая: Вы ведь поработали в другом театре со странным названием Полином. Андрей: Это народный театр. Он любительский. Ведущая: А зато – гран-при театрального фестиваля «Успех 2005» за лучшую мужскую роль. Роль Леонидика в спектакле «Мой бедный Марат». Тот самый театр Полином. Андрей: Да. Этот фестиваль проходит каждый год в Щелыково в усадьбе Островского. Ведущая: Хороший фестиваль? Андрей: Да. Там интересно. Он проходит как раз весной, в конце мая. Ведущая: Еще победитель ежегодного турнира Костромской области «Студент года - 2015». Это когда вы, наверное, в каком-то просвет училище учились? Андрей: Да, это среди средних и высших учебных заведений. Ведущая: И, сердце мое, победитель проекта «Битва поэтов 2009». Совместный проект арт-клуба «Болт», телеканала «100ТВ», радио «Балтика». Победил? Андрей: Да. Смотрите, какая штука. Мы сами придумали все это дело. У нас было столько наглости, что мы раз в полгода собирались; скидывались деньгами; в баре читали стихи; выбирали независимое жюри; и победитель забирал все деньги. Но мы настолько обнаглели, что позвали в жюри Александра Сокурова. Ведущая: Какие молодцы! Андрей: И он посмотрел на всё это и говорит: «Ребят, это надо снимать». И дал нам час эфира в неделю на «100ТВ». Замолвил за нас словечко. И радио «Балтика». У нас был раз в неделю прямой эфир: мы сидели и читали стихи. Ведущая: И вы делились своими ощущениями с множеством людей. Андрей: Да. Были звонки в студию. И потом уже турниры стала снимать телевизионная бригада канала «100ТВ». Ведущая: Порой судьба улыбается, правда? Раз посылает что-то удивительное. Андрей: Мало того, мы в 2010 году получили ТЭФИ. Ведущая: Вот видите как! А еще впереди и «Золотая маска», и что только у вас там ни будет. Дело-то не в этом. Тут вы правы: стать хорошим, и даже замечательным и выдающимся мастером своего дела, наверное, им становятся те, кто не думают о наградах и призах. Андрей: Надо просто работать. Ведущая: А почему актерское ремесло? Андрей: Когда учился в ПТУ и много подрабатывал, я устроился в цирк униформистом. Ведущая: И помощником дрессировщика. Андрей: Это потом уже. В «Иллюзии» поработал помощником. Нас каждый раз увольняли, потому что цирк стационарный. Между программами были перерывы в две недели. Нас на это время увольняли. Экономили на нас. Ведущая: Такой был контракт. Андрей: Можно так сказать. У меня вся трудовая книжка в печатях, там вклеены листки. Мне так уютно стало среди артистов. Уютнее, чем в общежитии. Ведущая: Cреди цирковых артистов именно? Андрей: А я в театр-то первый раз попал только в двадцать с лишним лет. Уже после цирка. Я не знал, что такое театр. Меня никто не водил, и сам я не был с ним знаком. Ведущая: Ни в детстве, ни в юности? Андрей: А где в деревне-то? У нас там ничего нет. «Тома и Джерри» по телевизору когда привозили показать, так всем клубом сбегались. Дом культуры есть. Мы сами в каких-то постановках там участвовали на 23 февраля, 8 марта, 9 мая. Песни пели. Ведущая: Шукшин тоже театра не видел, «Войну и мир» не читал, когда поступал в ГИТИС. Он сказал: «Такая толстая книга, мне её не прочитать». Я знаю, что с первого раза не приняли двух: Тарковского, потому что он слишком всё знал, и Шукшина. Андрей: А потом они вместе на одном курсе учились. Ведущая: Да-да. Андрей: Меня просто в цирке ставили в ассистенты клоуном. И там иногда все-таки приходилось немножко актёрски затрачиваться, чтобы реприза получалась. То меня в пачку нарядят, то надо было эффектно упасть, то с тебя штаны слетают. Потому что они там все выдумщики каверзные. Мне это нравилось, потому что зрители смеялись надо мной. Понятно, что они смеялись над режиссурой клоуна, который придумал репризу. Но мне казалось, что они смеются надо мной. Я ещё такие рожи корчил, что мне иногда еще делали выговор: «Ты там слишком много кривляешься». Ведущая: «Переигрываешь». Андрей: Да. Потому что зрители должны следить за клоуном, а не за униформистом. Ведущая: Тянешь одеяло на себя. Андрей: И не понравилось им это. И вот это публичное одиночество, и уют за кулисами - это не в наркоманской общаге жить. Ведущая: Еще и в наркоманской общаге пожил. Андрей: Там же такой район был: ПТУ, цыгане недалеко жили. Было очень жёстко. Ведущая: Вообще удивительно, такая среда. Она могла так отформовать вас, что там так бы и пропали. Андрей: Она меня вытолкала. Ведущая: Я думаю, что и вы сами себя еще вытолкали. Что-то зрело в вас, что-то – раз – и открылось. Окно или дверь в другой мир. Андрей: Жизнь, конечно, изменилась. Ведущая: А потом, кто-то ведь сказал: «Андрей, не валяй дурака, Америка. Поступай-ка ты». Андрей: Я начал в цирке ходить в цирковую студию. Там был у нас Серёжа, работал когда-то клоуном. Но потом его списали по состоянию здоровья. У него была травма позвоночника. Он вел цирковую студию, хотя сам был и старшим униформистом, и таксовал. Потом, когда студию прикрыли, не дали денег, он сказал мне: «Иди поступай в училище культуры». Я пошёл и поступил. Ведущая: А что читал? Или так, просто клоуна показал? Андрей: Нет-нет. Я уже и не помню, что читал. Ведущая: А когда поступал к Семёну Яковлевичу Спиваку? Андрей: Я читал детское стихотворение, Лермонтова, Бошлачова, Чехова «Толстый и тонкий». Ведущая: Так много? Андрей: Много спрашивали. И пел, и танцевал. Ведущая: То есть вы больше юморист. Хотя нет. Вон, генерал Епанчин в «Идиоте. 2012». Андрей: Ой, это такое сопротивление, потому что я один из самых старших на курсе. Это же курсовой спектакль. И очень долго не получалось. И сейчас не знаю, получается ли? Но все говорят, что нормально. Ведущая: По рассказам Довлатова «Абанамат!» Андрей: Я считаю там эта такая роль в жанре журнала «Крокодил». Мне кажется, очень сложно ставить Довлатова. Ведущая: Да всё сложно. И Бертольда Брехта. Андрей: Брехта - невозможно. Ведущая: И Бабеля. Андрей: Хотя «Крики из Одессы» у нас уже столько лет идут. Ведущая: Вы там Мирон Попяткин и Вайнер. А то и три роли! Охранник, чиновник, писарь в «Иове». Андрей: Да. Там такой эпизод, как реприза. Не уходя со сцены, сразу три роли играются. Как в масках практически. Ведущая: Это тоже интересно. Андрей: Это острота. Ведущая: А что вы ждёте от театра? Андрей: Я жду конца сезона. Ведущая: А если серьезно? Вы же принесли себя туда c чем-то, но что-то вы ещё и ждёте. Не только аплодисментов. Андрей: Сейчас я репетирую одну из главных ролей. Я пока не буду ничего говорить, чтобы не спугнуть. Но я надеюсь, что у меня получится. Потому что артист проверяется на больших ролях, на марафоне длиною в три часа. Потому что когда-то было это, - Леонидик. Это было очень давно. Я был более бесстрашным. И, например, в училище культуры у нас был дипломный спектакль «Про мою маму и про меня» по пьесе Елены Исаевой. И там мы не уходили со сцены вообще. Мы все играли много ролей. Мне нравился этот прием, когда мы прям на сцене не знали, кто будет из нас мужские роли играть. И решали это «Камнем, ножницами, бумагой». Мы знали все партии и прямо на сцене при зрителях решали, кто кого будет играть. Ведущая: Андрей, я, когда спросила, что вы ждете от театра, не имела в виду какую-то конкретную роль. Андрей: Может быть, больше себя найти и раскрыть. Потому что роли иногда влияют на жизнь. Ведущая: Это вы что имеете в виду? Мне покойный Юрий Иванович Столубеев говорил: «Макбета не надо играть. Вот мы сыграли, и нам всем плохо было». Есть какой-то код в спектакле. Или не это вы имеете в виду? Андрей: Не это. Ведущая: Вы за что любите театр? Андрей: Мне кажется, я в детстве не наигрался. Мне нравится играться, меняться. Попробовать других людей. Ведущая: Примерить много ликов. Андрей: Попробовать то, что в жизни я, может, никогда не попробую. Потому что в жизни это опасно делать. Ведущая: Опять другая жизнь. Андрей: А на сцене можно рискнуть. Называется «качать душевную мышцу». Ведущая: Конечно, у вас интересная биография: работали в цирке, на стройке, на заводе. А в Петербург приехали в театральную академию поступать. Андрей: Я вообще в Москву хотел ехать, но мне позвонил друг и говорит: «Приезжай в Питер, тут есть, где жить.» А он у тети в это время жил на проспекте Славы. Была трехкомнатная квартира свободная, потому что никого не было. Все были в деревне. Ну, я думаю, что уже один вопрос, где жить решён. Вениамин Михайлович Фильштинский набирал в тот год, и это был такой шанс. Я приехал и не поступил. Ведущая: С первого захода? Андрей: Это была уже третья попытка в театральный институт. А вот в Академию первый раз. Я уже отчаялся, думал, поеду обратно в Кострому. Там мне предложили место в департаменте культуры писать синопсисы для дней города, на Новый год, для уличных празднований. Я же закончил социальную культурную деятельность: массовик-затейник. Ведущая: Внушает уважение. Андрей: Мы в Костроме много чего делали: и спектакли, и писали сами сценарии, и делали массовые праздники. И Масленицу. Плюс у меня еще был номер факира. Я с цирковым огнем выступал. Мы делали клоунады, презентации разных фильмов, чего мы только ни делали. Ведущая: Это же здорово. Стало быть, идеи всякие бурлят. Андрей: Это очень сильно выматывает. В театре мне как-то комфортнее. Ведущая: Сжигает, видимо. Андрей: Свадьбы я не веду. У меня было два ужасных опыта. Это был такой провал. Ведущая: Ну, там актеру есть, где порезвиться, с другой стороны. Андрей: Но то был провал. Ведущая: Драматургию не так выстроил? Андрей: Там все были операторы с телевидения, они сами по три свадьбы в неделю снимают. Их ничем не удивить. И все на машинах, никто не пьёт. И я раз пошутил, два пошутил. Они такие: «Сядь, сядь, поешь. Давай посидим нормально. Ну не идет у тебя, не твое». Я думал, что всё. Но ничего, посидели. Ведущая: У некоторых людей это профессия. Они могут и на гармошке сыграть, и кнопочку нажать, включить минусовку и спеть голосом Шаляпина. Андрей: С детишками у меня как-то лучше. Я в «Смешариках» проработал пять лет. Не озвучивал, а с детьми именно. Там есть детская комната. Ведущая: Мы очень дружим с Сережей Васильевым, Мариной Ланда. Они наши коллеги. Недавно сидели тут, пели. Андрей: У них там такая гармония. Называется «и уму, и сердцу». Ведущая: Вообще вас тянет к талантливым людям. Андрей: У меня девушка художник. Ведущая: Я хотела спросить. В интернете информацию о личной жизни скрывают, а ведь очень хочется спросить. Андрей: Ну а личная жизнь для этого так и называется. Ведущая: А поговорить, к примеру, о любви. Вы же очень много пишете о любви. Тут-то вы открываетесь. Я сейчас что-нибудь найду. Андрей: Мне кажется в этом как раз и функция стихов. Через них можно открыться. А так в прозе лучше поступками. Ведущая: Нет, что-то только политическое нахожу. Андрей: Да ладно, это старые стихи вы нашли. Я стараюсь в политику вообще не лезть. Ведущая: А, вот! Я хочу стать героем твоих повестей, Не зависеть от сводки дурных новостей, Разбазаривать деньги направо-налево, Чтобы в доме хватало и зрелищ, и хлеба, Чтобы неба и моря лазурная муть, Чтобы прошлую жизнь не хотелось вернуть, Чтобы ключ подходил к закрытым дверям, Чтобы сосны во мху и малины бурьян, Чтоб душевная боль уходила в предмет, Чтобы долго в могиле томился скелет, Чтобы тот, кто блуждает - до цели дошёл, Чтобы тот, кто теряет - однажды нашёл. Хорошо! Так вы кто больше-то? Андрей: Когда я читаю вслух стихи, я без актерского не могу. Они мне помогают. Потому что очень много моих друзей пишут замечательные стихи, но читать их не умеют. А есть те, которые даже лучше меня читают. Потому что у них характер, что ли, конкретнее, чем мой. Я же артист. Я бывает и так, и так. Я как ромашка, но это нормально. Ведущая: У меня в детстве и юности были пластинки, где Белла Ахмадулина читает свои стихи. Есенин читает. Записывали все-таки. И Маяковский читает. Андрей: Есть даже видео, как Ахматова читает. Ведущая: У нее была удивительная манера: царственно, спокойно, важно. У каждого своя. А я долго косила под Беллу Ахмодулину. В юности, несколько десятилетий назад, как начну со стрижкой каре: Со мной с утра не расставался Дождь. - О, отвяжись! - я говорила грубо. Он отступал, но преданно и грустно Вновь шел за мной, как маленькая дочь. Похоже? Андрей: У вас даже голос похож. Есть даже их видеозаписи в политехническом университете. Ведущая: Так я-то видела. Андрей: Как Шпаликов сказал: «Белла с белыми плечами, Белле челочка идет». Ведущая: Вообще поэзия – удивительная сторона. У нас передача называется «Досуг». Я бы ни актерскую вашу профессию, ни творчество стихотворное не назвала досугом. Это две разные жизни, хотя они однозначно пересекаются. Одно другое дополняет. Андрей: Вы знаете, я не хотел долгое время их смешивать. Потому что, как раз-таки, когда у нас была своя передача, я тогда только поступил. Семён Яковлевич как-то включил телевизор и увидел меня. А я на первом курсе, щегол. У нас было задание первое - сделать цирк кабарэ. Без педагогов. И мы жахнули концерт, сидим. Все мокрые, и он говорит: «А у нас ведь тут звезда. Я вчера включаю телевизор, а там стихи читает Андрей. Поэт». И он говорит: «А как ты будешь совмещать поэзию, учебу и театр?» Я говорю: «Я откажусь от стихов». Ведущая: Да ты что? Андрей: Соврал сразу же. Я год молчал, даже ни строчки не написал. Он меня так стебал. Ведущая: Семён Яковлевич, что-то я не понимаю: одно другому мешает? Он считает, что это забирает душу? Андрей: Мы с ним как-то разговаривали, и он говорит: «Это один канал». И я не хотел как-раз-таки смешивать. Ведущая: К которому подключаешься? Андрей: И не получалось смешивать. Потому что, когда на первом, втором курсе ты работаешь по 24 часа семь дней в неделю в мастерской, то не до стихов было. Ведущая: По-разному бывает. Потому что Лев Прыгунов, вдруг, великолепно стал писать картины. Художники не говорят рисовать. Писать. Потрясающий художник. Я видела его картины. И одно другому ему не мешает, видимо дополняет. Что касается артиста и поэта, то это подключение к одному каналу космоса. Вы знаете, как Семён Яковлевич потрясающе читает стихи? Андрей: Знаю. Ведущая: Меня редко можно удивить, потому что я и Юрского слышала. Но он потрясающе читает. Андрей: Он находит режиссёрское решение любому стихотворению. Это просто гениально. Ведущая: Это одно из лучших прочтений, которые я когда-либо слышала. Но должна сказать, что вы тоже очень хорошо читаете стихи. Андрей: Спасибо. Вот кто придет восьмого числа - оценит. Ведущая: А это просто чтение или ещё общение? Андрей: Очень хорошо прошел первый вечер в рамках проекта «Артист. Другая мечта». Ведущая: А другие мечты у других артистов тоже есть? Андрей: Саша Андреев тоже написал книгу с рассказами. У него они классные, актерские. Больше актерские, чем литературные. И у него было много гостей. И я там прочитал пару стихотворений. И Серёжа Яценюк, наш артист, читал свои рассказы. Он немного пишет, но у него они хлесткие. Был Игорь Растеряев: пел свои песни. Было очень все душевно и здорово. Все менялись; были какие-то видео. Он показал свой документальный фильм о деревне, откуда он родом. Ведущая: Деревенские парнишки чем-то наполнены, может от земли. Андрей: Может. А у Володи Маслакова - концерт. Он делал по Бродскому вечер. Ведущая: Это чтецкий вечер? Андрей: Это был концерт, и была небольшая сценочка. Это было больше похоже на спектакль. Ведущая: Вы по какому варианту пойдете? Андрей: Я попробую сделать какой-то диалог. Но ведь это не стендап. Ведущая: Более того, это же невозможно спрогнозировать. Андрей: Да. И я, может, подготовлю подборку стихов, начну читать и пойму, что вот это сейчас не пойдет. Это сейчас мы не будем читать. У меня такое часто бывает. Тем более - это будет такой вечер, где будут свои зрители. Придут, в первую очередь, зрители Молодёжного театра. Ведущая: Мне вообще нравится, что рождается что-то новое. Какая-то необычная форма общения со зрителем. Андрей: На самом деле мы когда-то давно, ещё год назад, заронили эту идею. У нас же столько много пишущих людей в театре. И много друзей театра, тоже пишущих. Почему не сделать этот проект? Потому что, если вы вспомните времена Таганки: Высоцкий, Филатов… Ведущая: Любимов тоже время от времени запрещал Высоцкому не только пить, но и стихи писать. И вообще не придавал серьезного значения его бренчанию на гитаре. Это известный факт. Андрей: Да-да, тоже сопротивление. Я, может, поэтому не хотел смешивать свои стихи. Но так получилось, что мы решили попробовать. Ведущая: А досуг-то есть? Который не имеет отношения ни к стихам, ни к театру. Андрей: Если получается, то с друзьями на рыбалку выезжаем. Ведущая: Все-таки рыбалка. Андрей: Не то что бы. Я стал все-таки городским парнем больше. Но, если получается выехать, то мы едем в поход на три дня с палатками. Сейчас акварельками стал баловаться, но все это так по-дилетантски. Ведущая: Видимо душа просит разного. Андрей: Я чай люблю пить в глиняном чайнике. Разные сорта. Ведущая: То есть с китайским или японским подходом к этому? Андрей: Нет, с типичным методом тыка: нравится запах, завариваю, насыпаю, заливаю кипятком. Как получится. Получается обычно вкусно. Я не вдавался в традиционные подходы и готовить никогда не учился. По наитию. Ведущая: Сейчас у меня такое ощущение, что в качестве автографа на память нужно еще одно стихотворение, как это говорят, «программное». Пожелайте хорошего нашим слушателям. Андрей: Ты будешь смеяться, но это и есть счастье - Каждодневное бытовое спокойствие. Мы рано или поздно распадёмся на части, Так что начинай получать удовольствие. Посмотри: это же мы скрипим стульями в ресторанах, Пьём красное, едим недожаренные бифштексы, Гуляем по улицам - руки в карманах, Напевая песни с глупыми текстами. Ходим в кино, по гостям и в баню, Целуем любимых, гладим котов и собак. А порой, просто валяемся на диване, И разводим в квартире бардак. Ты не поверишь, но где-то там, в других городах, Живут такие же, обычные люди. Они так же носят детей на руках, И собой заполняют будни. Я желаю всем радиослушателям заполнять собой будни и ценить каждый день.