Путешествие души во времени
Текст: Екатерина Омецинская
Актриса Молодежного театра, заслуженная артистка России Алла Одинг в феврале более чем профессионально отметила 40-летие творческой деятельности в театре на Фонтанке – сольной музыкально-литературной программой «Путешествие в обратно».
Если для музыканта «сольник» – возможность продемонстрировать виртуозность владения избранным им инструментом, то для драматического артиста сольная концертная программа – возможность явить зрителю различные грани своей непростой профессии, подразумевающей наличие множества талантов и навыков. Например, таких как вокал и чтение стихов. Еще полвека, лет сорок назад превосходных чтецов поэзии было хоть отбавляй. Олег Даль, Михаил Козаков, Василий Лановой, Иннокентий Смоктуновский, Анатолий Папанов, Татьяна Доронина, Сергей Юрский и многие артисты послевоенного поколения гипнотизировали «тысячные» залы Москвы и Ленинграда, открывая в знакомых всем с юности поэтических строках новые смыслы и интонации, превращая стихи в музыку одной силой своего артистического гения. И сегодня многие их современные коллеги решаются на «полноформатный» одиночный выход «лицом к лицу» к зрителям с декламацией. Но угадать заранее уровень «дружбы» даже популярного артиста с поэзией очень трудно. Беспроигрышный вариант – «старая гвардия» и единицы примкнувших к ней артистов среднего поколения. В Петербурге это Алиса Фрейндлих, Светлана Крючкова и Алла Одинг.
Программа Одинг «Путешествие в обратно» состоит из двух отделений и посвящена ХХ веку – по мнению актрисы, времени, наполненному простыми и высокими чувствами, времени драм и трагедий, далекому и родному времени. Названием программе стали слова из широко известного (благодаря кинофильму «Подранки») стихотворения Геннадия Шпаликова «По несчастью или к счастью». Стихи Шпаликова, Ахматовой, Блока, Горького, Куниной, Пастернака, Цветаевой, проза Бунина, песни на стихи Гейне, Окуджавы, Долиной, Левина, Сухарева и других авторов, Алла Одинг собирала воедино сама, на свой страх и риск, по принципу «то, что нравится». Принцип оказался верным. Где бы ни проходили выступления артистки – в родном театре или на чужой площадке, верные поклонники «Путешествия в обратно» всегда в зале. Что же берет их «за живое»?
…Малая сцена Молодежки пуста. Только старое, видавшее виды, потертое массивное кожаное кресло, круглый столик под белой кружевной скатертью, на столе – хрустальный бокал с водой (во втором отделении его заменит стакан в металлическом подстаканнике), свеча, букетик фиалок в невзрачной вазочке. На фоне черной одежды сцены актриса, одетая в черное, словно растворяется у стойки микрофона. Неумолимо притягивает взоры лишь красивое одухотворенное лицо в ореоле светлых волос. Короткое вступительное слово так незаметно переходит в цветаевские строки «Одна половинка окна растворилась. / Одна половинка души показалась. / Давай-ка откроем — и ту половинку, / И ту половинку окна!», что уровень откровенности происходящего сразу «сшибает с ног». И хотя сменяются авторы, попеременно звучат стихи, романсы, проза, песни, с подмостков льется один страстный, захватывающий монолог – искренний монолог души, не способной существовать вне тонкости и глубины чувств, вне возможности выплеснуть то, что близко, что выстрадано сердцем и умом. Да, декламация и вокал Одинг умны. Актриса осмысленно «забирает» зрителя, используя богатство интонаций, чередуя манеры пения – от чарующе-вкрадчивой, интимной, до вызывающе ресторанной. Голос ее может срываться на крик, а может обволакивать речетативным шепотом, доходящим до последнего ряда амфитеатра. В этом голосе соседствуют ирония и горечь, светлая грусть и мстительность, восторг и отчаяние, счастье и боль. Героиня Одинг любит и теряет, удивляется и обличает, печалится и негодует, скорбит и радуется. И вспоминает, вспоминает, вспоминает… Просто ведет рассказ: в первом отделении – о Первой мировой, предвоенном времени, Великой Отечественной, во втором – о более поздних, более близких нам годах. Снова и снова, с каждым произведением артистка проживает перед микрофоном очередную чужую жизнь. И эти жизни, сливаясь вместе, воплощаются в ту самую треплевскую мировую душу, что вобрала в себя горький и счастливый опыт многих. Мистика? Но результат таков, что менее всего существование Одинг на сцене, напоминает традиционное исполнение вокальных и чтецких номеров.
Необычайно выразительные руки актрисы постоянно «колдуют». То словно ловят в музыке, разлитой в пространстве сцены (гитара – Сергей Малахов), «нужные» ноты, то вздымаются к небесам, призывая их в свидетели. То, замирая в кокетливом жесте, задают очередному фрагменту ироничность и даже легкомысленность. А вот они, готовые обнять весь мир, раскрываются залу, будто впуская в ближний круг всех зрителей, превращая их из «случайных попутчиков» в соучастников исповедального выступления. Магия пластики и голоса совершает чудо – втягивает в воронку таланта Одинг каждого зрителя. Равнодушных не остается, и хотя монологичная программа не подразумевает перерывов для аплодисментов (сценарная логика выстраивает единое полотно из стихотворных, прозаических и песенных текстов), зал то и дело норовит заполнить рукоплесканиями короткие паузы, а в финале просто взрывается овацией.
Умолчим о сложности этого актерского труда и неизбежном эмоциональном расходе составительницы и исполнительницы программы «Путешествие в обратно». Хочется верить, что энергия с лихвой возвращается к Алле Одинг от восторженной публики. Иначе как объяснить признание юбилярши в одном из недавних интервью в том, что, возможно, нас скоро может ждать новая литературно-музыкальная программа в ее исполнении?..