НА СЦЕНЕ ЧЕТВЕРТЬ ВЕКА

Екатерина ДРОНОВА, заслуженная артистка России Единое целое Когда Семен Яковлевич Спивак пришел в Молодежный театр, он привел туда свою команду, в которой была и я. Мы достаточно быстро и органично объединились с актёрами, которые там уже работали. Продолжали играть старые спектакли, постепенно ставили новые и такой большой дружной семьей жили все это время. Сегодня я воспринимаю Молодежный театр на Фонтанке как нечто единое, слившееся со мной. Что касается источников вдохновения, то они повсюду. Толчком к творчеству становится какой-то вопрос, который тебя теребит, не даёт покоя, на который нужно найти ответ. Ты получаешь роль, репетируешь, исследуешь своего персонажа, начинаешь думать и чувствовать за него и с удивлением находишь в нём то, что волнует и тебя в твоей жизни. «Пять вечеров» Все работы в театре влияли на мою жизнь и мировоззрение, но каждая по-своему. Спектакль «Забыть Герострата!» дорог одним, «Наш городок» — другим. Например, в спектакле «Пять вечеров» у меня небольшая роль, но я ее очень люблю, потому что могу выразить себя немного с другой стороны, тем более что эту роль пришлось подготовить очень быстро. А вообще все роли любимые, все родные. Возможно, осталось что-то, что хотелось сыграть, но не получилось. С годами человек меняется, и его начинают интересовать какие-то новые вещи, но выражать он всегда должен то, что ему близко и дорого. На одной волне Я училась в Щукинском училище. Мастером курса был А. Г. Буров, но в разное время на курсе преподавали — Кайдановский, Ширвинд, Катин-Ярцев, Этуш, Авшаров, Казанская и многие другие, нас с самого начала приучали к общению с большим количеством мастеров. У нас было восемь курсовых спектаклей и восемь режиссеров. Училище дало прекрасный опыт работы в жанровом отношении, а также с разными режиссерами, в этом смысле мне, наверное, проще, чем другим актерам. Мне интересно работать с непохожими друг на друга мастерами, но такого совпадения, как со Спиваком, у меня не было ни с кем. С ним я нахожусь на одной творческой волне, с ним мне интереснее всего. Театр-дом «Молодежка» — это друзья, партнеры, работа, это дом. Один дому меня – это семейное гнездышко, а второй – театр, где можно творить. У нас теплые отношения не только между актерами, родными стали все — реквизиторы, гримёры, костюмеры и другие участники этого волшебного процесса. Мы пережили вместе немало и горестей, и радостей. С того момента, как я начала работать, у театра появилось новое здание, увеличилось количество спектаклей, но по внутренним ощущениям «Молодежка» для меня такая же, как 25 лет назад. Театр просто окреп и более уверенно стоит на ногах, однако атмосфера осталась такой же неповторимой. Михаил ЧЕРНЯК, заслуженный артист России Творческая константа В Молодежный театр на Фонтанке я пришел с интересом, с надеждами на творческое будущее и профессиональные успехи. Когда еще учился в институте, ходил в Молодежный на спектакли в качестве зрителя, и они мне очень нравились. Но когда я пришел в театр работать, этих спектаклей уже не было; в театре был кризис, и я понимал, что мы приходим на как бы заросшее, запущенное поле, которое надо пахать и полоть. Были надежды и мечты о светлом будущем, и почти сразу театр стал для меня домом, какой-то базой в жизни, творческой константой. Категория «отцов» Семена Спивака я считаю своим учителем, мне с ним безумно интересно работать, потому что мы, я думаю, пребываем в состоянии творческой и человеческой гармонии друг с другом. Однако всегда хотелось работать в театре больше и многое приходилось затевать самостоятельно, иногда даже я шел на «хитрость». Например, так получилось со «Школой налогоплательщиков». Я сказал Спиваку, что хотел бы в этом спектакле сыграть одну из главных ролей и попросил Семена Яковлевича быть режиссером-постановщиком. Так и состоялась долгожданная встреча Черняка-актера и Спивака-режиссера, которую я ждал со времен «Касатки» 15 лет. Спектакль очень важен для меня и тем, что в нем я перешел в категорию «отцов». До этого я играл молодых людей, а здесь довелось исполнить роль солидного папаши. Изумруды репертуара Окидывая взглядом эти 25 лет, я понимаю, что работ было немало. Считаю, что подарил Молодежному театру достаточно много интересных пунктов в репертуаре, без меня их могло бы не быть. Среди этих пунктов есть исключительный материал, который не идет нигде в городе, а кое-что даже и в стране. Например, потрясающая пьеса «Лев зимой»; «Своя семья, или Замужняя невеста» — чудесный лирический водевиль, принадлежащий перу великого Грибоедова в соавторстве с Шаховским; легендарная комедия «Ночь ошибок», которая держалась в репертуаре 17 лет. Я играю рассказы Марка Твена, которые не играет и не читает никто. А «В полночный час, в эпоху Возрожденья?» — это уникальный материал: даже для того чтобы прочесть его, нужно идти в Публичную библиотеку, так как новеллы издавались очень давно. Сейчас эти редкие тексты звучат только со сцены нашего театра, и, кстати, это единственный моноспектакль, поставленный Спиваком. Эти «изумруды», «рубины», «аметисты» и, может, даже маленькие бриллианты в нашем репертуаре появились по моей инициативе. Мне лестно, что они дошли до сцены и нашли свое воплощение в работе наших дивных актеров. Поиски творческого кредо Мне рассказали, что современный мобильный телефон каждые 20 минут ищет сеть, обновляет настройки, определяет себя в пространстве. Я думаю, творческий человек подобно мобильному телефону должен обновляться и перенастраиваться, исходя из того, какое время на дворе, какая эпоха, как изменился мир и он сам. Вот и творческое кредо, на мой взгляд, тоже должно обновляться. Хотя главные вещи, ценности, конечно, неизменны. Сейчас мы работаем над пьесой о Наполеоне, которая должна выйти осенью. Там я репетирую одну из главных ролей, а постановщик — Семен Яковлевич. Он вкладывает в спектакль свои идеи и ощущения, я — свои. Посмотрим, что у нас получится. Творческая система координат Актерская деятельность и режиссура интересуют меня одинаково. Судьба послала мне определенные способности, которые я стараюсь реализовать при первой возможности. Просто необходимо следить, чтобы они не мешали друг другу. Если ты имеешь дело с сильным режиссером, которому доверяешь, нужно ему актерски «отдаваться», и я стараюсь это делать. Когда же ты сам режиссер, то ты — хозяин и законодатель творческой системы координат. Садовый юбилей Я являлся постановщиком юбилейного торжества в нашем театре. При построении программы мы попытались разделить номера на две сцены – «творческую» и «поздравительную». Мы хотели, чтобы с первой сцены не звучало никаких поздравлений, а были только творческие подарки. Поэтому приглашенных гостей просили привозить концертные номера, не адресованные нашему театру: почитать стихи, спеть песню, исполнить какой-то номер. Также на этой сцене мы представили всю нашу труппу сезона 2014-2015. Рассказали о каждом сотруднике театра, о театре в целом, ведь мы все юбиляры. А поскольку наш театр — один из немногих, который находится в саду, мы избрали «садово-парковую» стилистику. Вечер вели два дежурных «садовника» — я и Александр Черкашин, все же остальные были то «растениями», то «садоводами». Некоторые гости прониклись нашей эстетикой и подарили садовые подарки. Была огромная череда поздравлений от наших творческих «родственников» и друзей, выступали также наши артисты, в том числе молодые. А для более полного погружения в праздничную атмосферу перед началом для гостей были приготовлены различные садово-парковые развлечения, которые проходили в Измайловским саду. Татьяна ГРИГОРЬЕВА, заслуженная артистка России Точки соприкосновения Я пришла в Молодежный театр с Семеном Яковлевичем Спиваком, а до этого мы с ним три года работали в Молодом театре. Уже там выпустили несколько спектаклей — «Удар», «Танго» и «Дорогая Елена Сергеевна». Их мы продолжили играть и на сцене «Молодежки». Постепенно мы ассимилировались с труппой Молодежного театра. Слияние двух коллективов всегда дело непростое, но для меня оно прошло незаметно, так как я стала играть во многих спектаклях, поставленных другими режиссерами. Я влилась в эти постановки («Иван-царевич», «Звучала музыка в саду…», «Какая музыка была, какая музыка звучала…»). Театр развивался, с годами наше доверие друг к другу усилилось. Мы вместе открываем истины, у нас много точек соприкосновения, которые связаны не только с профессией, но и с жизнью. Сейчас я невероятно счастлива, что занимаюсь своим любимым делом, что меня окружает неповторимая атмосфера нашего театра. Это атмосфера доброжелательности и взаимопомощи. Для меня театр — семья, люди, с которыми мы находимся не только в сценическом пространстве. Работа души У Молодежного театра своя публика, и могу сказать, что у нас светлый театр. В спектаклях часто бывает счастливый конец, но со слезами на глазах, а, как известно, для актеров — это высший показатель. Как говорит Семен Яковлевич, хватит играть роли, пора играть темы. А дарит нам эти темы жизнь, каждому человеку, тем более актеру. Во время работы над спектаклем я отвечаю на многие свои вопросы, и надеюсь, что они волнуют людей в зрительском зале. Театр, как и многие человеческие взаимоотношения, — это работа души. Как говорил Товстоногов, театр должен ставить вопросы, и это замечательно если зритель будет сам отвечать на них. Меня радует, что у меня есть возможность сочетать свою сценическую жизнь с личной. Часто бывает так, что спектакль вышел, а работа внутри продолжается. Поэтому многие наши спектакли идут в театре десятки лет. О любимых ролях Все роли как дети, каждую приходится вынашивать, порою даже больше, чем девять месяцев. Иногда что-то не получается, идет воспитание чувств внутри себя. Я люблю все свои роли, но к ролям, которые дались непросто, всегда особое отношение. Трудной стала роль Элеоноры в «Танго» — это моя первая совместная работа со Спиваком, где мы искали общий язык. Роль далась мне сложно, так как в тот год, когда мы выпускали спектакль, у меня умерла мама, а в постановке умирает мама мужа моей героини. Я никогда не забуду, как аккуратно и деликатно коллеги поддерживали меня. Это высокая степень доверия. Сейчас у нас такое время, когда люди боятся открываться, не хотят, чтобы им сделали больно. А человек, который все время закрывается, не познает многих тайн бытия. Потом были спектакли «Мещанин во дворянстве», «Гроза», «Удар», «Дон Кихот», «Касатка», «Последнее китайское предупреждение» и много других спектаклей. Вообще я отношусь к театру не как к работе. Едешь в метро — думаешь о роли, идешь на репетицию — перед глазами текст, и ты беззвучно повторяешь его про себя. Любое произведение должно создаваться чистыми руками; если это получается, то спектакль долго живет, он звенит. Самый трогательный зритель Я никогда не забуду, как ко мне подошла женщина и сказала, что она 16-й раз смотрит «Касатку». И потом, выходя на сцену, я думала: а вдруг она снова в зале, чем же ее удивить? Актер не имеет права менять ни мизансцены, ни текст, потому что его написал великий классик. Самое главное, чтобы зритель почувствовал переживания автора, переданные исполнителем роли. Как сказал мой педагог Николай Евгеньевич Серебряков, «вот такая у нас странная профессия — каждый вечер делать вид, что ты не знаешь, чем закончится пьеса». Одна женщина как-то написала мне: «Как хочется выйти к вам туда, под яблоню (про спектакль «Касатка»), посидеть, попить с вами чаю и поговорить». Иногда в транспорте люди благодарят меня за творчество, это дорогого стоит, иной раз подумаешь, хорошо, что нет машины. А еще мой самый трогательный зритель – сын. Когда он сидит в зале, я очень волнуюсь, но потом он делает невероятно точные замечания. С открытым сердцем Театр долгое время был главным смыслом моей жизни, как, собственно, и сейчас. Все роли, испытания, творческие разочарования — это колоссальный опыт, который был дан мне не зря. По идее, творческое кредо должно быть неизменным, но у меня оно меняется. Раньше я говорила: то, что легко дается, легко и забывается. А сейчас я думаю, не важно, легко далось или трудно, самое главное, чтобы спектакли создавались с открытым сердцем, тогда они будут жить долго и радовать зрителей.