Источник - "Светская жизнь на Неве"
Текст - Юлия Наумкина
«Последняя любовь Наполеона» прогон на зрителя. Интервью с Семеном Спиваком.
20 ноября Молодежный театр на Фонтанке был наполнен каким-то семейным теплом и уютом, все-таки на последнем прогоне на зрителя перед премьерой посторонним не место. Нет обычной сумятицы, неразберихи, оценивающих взглядов, нервных мужчин и женщин, ожидающих своих компаньонов во дворе и ворчащих в трубку что-то вроде: «Ну опаздываем же… ну просил… ну как всегда… ладно, жду» — словом, нет того, что появляется, когда слишком много почти ничем не связанных друг с другом людей вынужденно собираются вместе. Нет, конечно, и сегодня в театре неспокойно, но это беспокойство какое-то добродушное и непринужденное. Здесь сегодня все пришли неслучайно: не потому что вытащила подруга или жена, не потому что о постановке хорошо отзывался начальник, а потому, что все пришедшие действительно неравнодушны к театру на Фонтанке, каждый как-то по-своему с ним связан. Мне повезло почувствовать причастность к этому замечательному месту и увидеть «Последнюю любовь Наполеона» одной из первых. Вообще в этот день на меня свалилась какая-то неслыханная удача, и мне даже удалось пообщаться с Семеном Яковлевичем Спиваком (художественным руководителем театра).
— Семен Яковлевич, расскажите, почему Вы выбрали именно эту пьесу? (В основе спектакля произведение Иржи Губача «Адъютантша его императорского величества, или Корсиканка»)
— Это пьеса о вечных отношениях между мужчиной и женщиной. В ней показан тот момент, когда у обоих развиты лидерские качества. А наш театр всегда интересовали отношения между мужчиной и женщиной,- улыбается Семен Яковлевич.
— Были ли какие-то интересные необычные ситуации на репетициях? Может быть как-то кардинально менялась изначальная идея постановки?
— Мы всегда репетируем очень весело. Это очень серьезный спектакль, но в нем много юмора. Например, на первом прогоне для зрителей один герой сел мимо стула. Это было очень смешно. Зрительный зал и артисты всё поняли — все смеялись.
— А сейчас уже всё «гладко»? Всё так, как должно быть?
— Я оставил этот момент. Есть замечательная французская книжка о психологии творчества, и там написано, что все, что случайно происходит на репетициях — это неслучайно. Творческий ангел посылает эту ситуацию художнику, и ее нужно оставлять. Когда мы ставили спектакль «Дни Турбиных», артист, который играл Мышлаевского порезался дома ножом и пришел на репетицию с перевязанной рукой. Я оставил это в спектакле.
Моменты рождаются не по ходу репетиций, а по ходу жизни даже.
— Актеры быстро прочувствовали свои роли и образы?
— Ну, более чувствительные быстрее, чем менее чувствительные. Я вообще считаю, что талант — это чувствительность. Степень таланта для меня — это степень чувствительности. Более талантливый человек, когда читает пьесу, чувствует ситуацию, которая там обозначена быстрее, а менее чувствительный — медленнее подходит к этой же ситуации.
— Может быть, есть моменты, которые могут ускользнуть от взгляда зрителя, но ему бы следовало их заметить? Что Вы посоветуете тем, кто сегодня в зрительном зале?
— Я думаю, что зрителя ни к чему не надо готовить. Мы приходим в филармонию, и нам никто не говорит: «Вот сейчас будут играть седьмой концерт Шостаковича, это серьезное произведение». У зрителя должен быть собственный интерес. Этот интерес соединится с артистом, и тогда родится нечто третье. Это все равно что отношения между мужчиной и женщиной. Зал — это мужчина, а спектакль — это женщина. Когда они соединяются, на свет появляется что-то интересное.
И вот уже все расселись в зрительном зале. Неведомый голос попросил отключить телефоны, а Семен Яковлевич попросил зрителей о снисхождении. Сейчас соединятся зал и зритель, мужчина и женщина. Между ними обречена родиться любовь.